Бурятия: в селе Оёр весь скот забили из-за вспышки бруцеллеза

Совсем недавно республиканское Управление ветеринарии отчиталось перед депутатами Народного Хурала об исполнении закона Бурятии об обеспечении эпизоотического и ветеринарно-санитарного благополучия. По словам руководителя этой службы Евгения Сандакова, в республике были проведены масштабные профилактические мероприятия против 50 сельскохозяйственных болезней.

Однако, похоже, эти мероприятия обошли стороной Джидинский район – во всяком случае, жители села Оёр остались со своей бедой один на один. Там зафиксирована вспышка бруцеллёза. На местной молочной ферме забит весь взрослый скот, за исключением телят. Осенью их постигнет та же участь, так как они находились в контакте с больными животными. Но и это ещё не самое страшное. У 15 доярок фермы, среди которых есть беременная женщина, анализы на бруцеллёз дали положительный результат.

Остались без дохода

Небольшое село Оёр численностью чуть более тысячи человек находится в 270 километрах от Улан-Удэ. Достойную работу, как, впрочем, и в любой деревне, найти сложно. И совсем недавно здесь закрыли молочную ферму. Причиной тому послужила вспышка бруцеллёза у коров. 350 голов взрослого скота отправили на бойню. На ферме остался лишь молодняк, но и его к осени должны извести. Доярки и пастухи в один миг потеряли работу, единственный их источник, пусть и скудного, но всё-таки дохода. Вдобавок ко всему у 15 доярок обнаружена положительная реакция на бруцеллёз. Когда весть разнеслась по селу, многие доярки в этот же день бросили работу и ушли. Оставшихся заставляли продолжать доить коров. В итоге несколько семей остались абсолютно без средств к существованию и со страхом за свою жизнь.

Татьяна Овчинникова работает на ферме с 1992 года. Каждое утро и вечер, в холод и палящий зной она спешила на работу. Ни о каких выходных, тем более отпуске, она и не думала. Да и речи никогда об этом и не было.

- Утром летом в пять утра подъём, и на ферму, – рассказывает женщина, - зимой чуть позже. Работали, получали зарплату, пусть и мизерную, но всё ж хоть такую. Семью-то кормить надо. У меня пятеро детей. Сейчас у нас зарплата была максимум 2800 рублей, и этого мы лишились. Мы и знать не знали, что на ферме такое творится. Из города приехали и нам сказали…

Своим горем делится коллега Татьяны Любовь Крюкова. Она сетует на то, что ещё давно обращали внимание директора фермы на скот. По её словам, у коров уже давно стали наблюдаться частые выкидыши.

- А нам говорили, что всё это от плохого корма, – говорит она, – или оттого, что мы их путём не выгуливаем. Скрывали, видать. А сейчас целый гурт извели! На что нам жить? У меня четверо детей, ученики. Муж тоже не работает.

У Светланы Юсуповой двое детей. Муж, так же как и она, не работает. Жить, признаётся женщина, просто не на что. Если раньше работницам фермы в местном магазине давали продукты в долг, то теперь, зная, что они остались без работы, им стали отказывать.

-- Раньше мы хоть в совхозе могли взять той же муки на хлеб, то теперь нам и там отказывают, и в магазине не дают, – жалуется Светлана. – Директор фермы Степан Филиппов нас попросту избегает. Мы ходили, просили у него работу, он нам напрямую заявляет, чтобы мы увольнялись и искали себе другую работу. Ничем помочь он нам не может. А сейчас, когда мы к нему приходим, садится в машину и уезжает.

Женщины утверждают, что их начальник, хоть и заявляет об увольнении, но трудовые книжки сотрудникам выдавать не спешит. А они, в свою очередь, из-за этого не могут встать на учёт на биржу труда, чтобы получать пособие по безработице.

- Нам подсказали, что начальник в таком случае должен нам выплатить зарплату за три месяца, – продолжает Светлана Юсупова. - Мы же не виноваты, что скот заразился такой болезнью. К тому же мы сами под риском заражения. И куда нам обращаться, жаловаться? Кто нам поможет?

Бруцеллёз бушует уже два года?

Бруцеллёз в частном секторе села Оёр зафиксирован ещё в 2009 году. Тогда жители села из личного подворья вывели практически весь скот, включая кошек и собак. По слухам, источником инфекции была всё та же мясомолочная ферма. И хотя многим оёрцам от скота пришлось избавиться, злополучная ферма продолжала функционировать, поставляя молоко и мясо на продажу вплоть до февраля 2011 года. Однако, как отмечают специалисты, заражённые молоко и мясо при термической обработке становятся безопасными для человека. Так, из этого мяса местные производители делают колбасу и консервы. А тот скот, который находился в контакте с больными животными, к осени также будет забит, а мясо пойдёт в свободную продажу на рынках и в магазинах города.

Владимир Вершинин, исполняющий обязанности начальника Джидинского филиала Республиканского государственного Управления ветеринарии, заверяет, что при забое скота тщательно исследуется мышечная ткань положительно реагирующего (заражённого) животного. Если она не изменена, страшного ничего нет. Утилизируются только внутренние органы. Специалист подтверждает, что плановые исследования, взятие крови у коров ОАО «Совхоз Оёрский» 22 февраля показали наличие бруцеллёза крупнорогатого скота.

- Оказалась 41 положительная и 10 сомнительных проб, – говорит Владимир Вершинин, - коровы были забиты на мясокомбинате, и в связи с тем, что был большой процент поражения, принято решение сдать весь скот. Далее мы начали исследовать индивидуальный сектор Оёра, там были обнаружены три положительно отреагировавших головы. Они также были забиты. После этого были исследованы все другие виды животных, у восьми собак диагноз подтвердился, остальные виды животных дали отрицательный результат. На этом по первому разу исследования были завершены, завтра начинаются исследования по второму разу.

Вокруг проблем села Оёр поднимаются нешуточные скандалы. Районная прокуратура начала проверку. Результаты нам пока ещё не известны. Но известно уже то, что начальник Джидинского филиала Республиканского государственного учреждения ветеринарии ушёл в отпуск с последующим увольнением.

Мы попытались связаться с директором молочной фермы, однако Степан Филиппов разговаривать с нами категорически отказался, сославшись на то, что в данный момент находится в республиканском минсельхозе, где, по его словам, «решает возникшие проблемы».

В территориальном отделе Управления Роспотребнадзора по РБ в Джидинском районе нам ответили, что мы владеем неправильной информацией по факту заражения людей бруцеллёзом.

- Положительная реакция, которую показали исследования в лаборатории, бывает у привитых людей, – объяснила Бимба Нимаева, начальник территориального отдела Управления Роспотребнадзора по РБ в Джидинском районе, - данным людям делались прививки в своё время, точнее, в 2008 году, до начала вспышки, вот они положительно и реагируют. Это аллергическая реакция. Когда идёт наблюдение, просто отслеживается рост антител. Ни о каком заражении пока речи не может быть. Эти люди будут у нас на диспансерном наблюдении, обследоваться через каждые полгода.

Вот так, по словам начальника, всё легко и просто. Однако, как утверждают сами оёрские доярки, никаких прививок от бруцеллёза им не ставили ни раньше, ни сейчас.

- У нас брали только кровь на анализы, а прививку не ставили, – в голос заявляют доярки.

Кроме того, почему-то только после того как ферму закрыли, в отделении Роспотребнадзора по Джидинскому району директору дали предписания, согласно которым он должен обеспечить работников спецодеждой и условиями личной гигиены. Только непонятно, кого начальник должен обеспечить той самой спецодеждой? И почему подобные меры не были приняты раньше?

Когда же ферма начнёт работать, пока неизвестно. И будет ли она работать вообще. Степан Филиппов пообещал людям, что, возможно, он запустит работу к осени. Однако сами работники недоумевают, ведь по всем правилам, после бруцеллёза, помимо сложных мероприятий по дезинфекции, нужно, чтобы прошло как минимум три года, после чего будут браться вновь пробы в почве. А пока жители села Оёр остаются по-прежнему без работы и надеются, что болезнь всё-таки не даст о себе знать. А вот правды уже найти не надеются.

- Нам директор сказал, что это наши проблемы, хотя нам многие подсказывают, что раз такая ситуация произошла, нам должны за три месяца заплатить зарплату, – говорит Светлана Юсупова. - Если бы попали под сокращение, мы хоть встали бы на биржу труда, нам выплачивали бы пособие, а директор нам даже трудовые не отдаёт и видеть не хочет. Мы приходим, он садится в машину и уезжает, будто не видит и не слышит нас. Сейчас директор говорит, что будет нас заставлять всё полностью убирать на ферме, обработку делать, опять же за копейки убирать всю заразу. И, может быть, осенью он поставит гурт на место. Но, как мы слышали, три года не положено.